Дмитрий Светозаров: «Все таланты Петербурга теперь на кладбище или в столице»

Знаменитый режиссер рассказал про обезлюдевший город и проигранную битву за культуру

«Лучшие черты проявились в блокаду»
– Поэт Лев Лосев говорил о друге Иосифе Бродском, что по характеру, вкусам, пристрастиям тот был типичным петербуржцем – интеллигентным. Вторая его местная особенность – железная целеустремленность. Расшифрую это так. Если о Москве Есенин писал: «Золотая дремотная Азия почила на куполах», то Петербург стал европейским вектором в истории нашей страны, культуры. И эта европейская черта – преобладание рационального над эмоциональным, некая сухость петербуржцев, которую отмечали во все времена, – и есть целеустремленность.
– Окружение, архитектура влияют на жителей?
– Город, созданный по расчету Петра по линейке, каким-то странным образом воплотился и в характере жителей. Они точно знают цель своей жизни и отдают ей все. Особо драматично это выразилось во времена блокады. Петербургский характер во всем своем величии воплотился в образе знаменитого ученого-биолога, который умер от голода, охраняя коллекцию злаков в Институте имени Вавилова. В фигуре профессора Мануйлова, который в течение всей блокады был хранителем Пушкинского Дома и не дал погибнуть ни одной рукописи.
Независимость от материальных благ – еще одна черта местных жителей. Сейчас это звучит несколько наивно, архаично, но истинные петербуржцы никогда не ставили деньги во главу угла. Были другие приоритеты. К сожалению, все это едва ли понятно современным людям.
– Как вы это объясняете?
– Мы стали свидетелями великого переселения народов. Это началось в 90-е, когда ушло страшное советское слово «прописка». В Москву, Питер двинулись тьмы людей из провинции. С годами они вытеснили местных жителей. Подобное явление абсолютно естественно, и я смотрю на это с печальным смирением.
– Может, часть нью-петербуржцев перемелется нашим городом?
– Обратного хода в истории нет. Тип петербуржца, о котором мы говорим, безнадежно исчезает. Возникает новый характер, усредненный, лишенный истинно петербургских черт. Такую данность нужно понять и принять.
Большую часть жизни я провел в Комарово, а последние десять лет живу здесь постоянно. Этот дачный поселок был знаменит на всю страну. Пристанище всей ленинградской интеллигенции, научной, театральной, кинематографической, писательской. Теперь это уникальное население Комарово по законам жизни переселилось на местное кладбище. Что ни могила, то громкое имя из энциклопедического словаря. Поселок медленно перерождается. Иной раз, сидя на террасе своего дома, смотрю на проходящих мимо новых комаровцев и с ужасом думаю: «Кто эти люди? Что они здесь делают?» Мне кажется, с таким же удивлением они смотрят на меня.

Сериал «Менты» как история 90-х

– Что у нас происходит с культурой?
– Проблема ее отсутствия общеизвестна. Мой любимый писатель и публицист Василий Розанов сказал удивительную фразу: «Культура – это сквознячок». Тонкое замечание. В нем вся эфемерность культуры. Один мощный порыв ветра, и ее может сдуть с лица нации. Это серьезно проявилось в последние годы. Российская и питерская культура с вековыми традициями исчезает на глазах, исчезает физически.
Посмотрите: наш город обезлюдел. Когда появляется вопрос о назначении режиссера какого-нибудь театра, возникает тягостная пауза – более или менее известных можно перечесть по пальцам одной руки. То же самое в литературе, кинематографе… Когда-то наш город был средоточием громких имен. Теперь остались единицы. Одни на кладбище, другие перебрались в столицу и далече. Положение культуры в нашем городе практически безнадежно. Вот и битву за «Ленфильм» москвичам проиграли.
«Улицы разбитых фонарей» дали стране новых героев – соседских парней, живых людей из толпы.

– Вы открыли столько талантов. Все они теперь в столице.
– Сейчас все самое талантливое в России течет в Москву. Целое поколение актеров, которые у меня начинали, – Миша Трухин, Костя Хабенский, Миша Пореченков, Игорь Лифанов – все там. Раньше я исповедовал принцип не брать московских артистов, но сейчас это сложнее. Для моей картины «Снегурочка», которая выходит в прокат 30 января, юную героиню играла уже москвичка, талантливая Аня Хилькевич.
– А еще вы выпустили джинна из бутылки – первым снимали сериал про ментов, который идет до сих пор и породил множество ответвлений.
– Мы тогда думали не о джинне, а о том, как заработать на хлеб. Банкир Ротшильд говорил: важно оказаться в нужное время в нужном месте с нужными людьми. Совершенно случайно мы встретились с продюсером Александром Капицей – в школе, куда он водил свою дочку, а я сына. Сказал: «Хочешь подработать?» Так все и началось.
Идея оказалась своевременной. Был окаменевший миф о советском положительном герое, который в новых условиях уже никакого отношения к жизни не имел. И был подсознательный поиск нового героя, «трамвайного человека», соседа, живого человека из толпы. Актеры это замечательно исполняли – Трухин, Селин, Леша Нилов, Саша Лыков. Считаю, первые серии «Ментов», которые мы снимали в середине
90-х, – это культурный феномен. В них воплотилась эпоха, по ним будут судить о тех временах спустя много лет. Не было оцепления, не было массовок, и кино в значительной степени получилось документальное.

«Достоевского снимали из подворотни»

– Какой он – ваш Петербург?
– Петербург Достоевского, естественно. Когда работал над великим романом, сделал много открытий. Мы шли сначала по следам самого писателя. Как известно, он был очень дотошен и точен в своей топографии. Но, когда увидели натуру, решили, что это снимать нельзя. С точки зрения кинематографической выразительности экстерьеры и пейзажи не имеют художественной ценности. Когда стали искать эквиваленты, столкнулись с другой проблемой – город неузнаваемо изменился: все в рекламе, евроремонте, антеннах. Тогда я придумал снимать какие-то сцены из подворотен. Не правда ли, гениальный способ (улыбается). Это лучшее воплощение подспудной идеи Достоевского. Его романы – о людях, которые загнаны в тараканьи щели жизненного пространства, это мир без неба.
– А вы сами какие места больше всего любите?
– Мой личный Петербург связан с родной Петроградкой. Как пелось в популярной песне 60-х: «Я парень с Петроградской стороны». Родился и всю жизнь прожил на углу Ординарной и Малого проспекта. Когда я был совсем маленьким, мы с отцом гуляли по еще той Петроградке 50-х. Это был удивительный мир, давно ушедший. Ходили по каким-то деревянным мостам, которые давно уничтожены, по улочкам Бармалеева, Подковырова, Подрезова, Плуталова… С той поры и по сей день это мое любимое место Петербурга.

Что значит для вас – быть петербуржцем?

– Есть какие-то качества в человеке, которые я бы назвал петербургскими. В первую очередь – это интеллигентность. Мне повезло, я родился в интеллигентной семье. Отец – классик советского кинематографа Иосиф Хейфиц – был для меня образцом чеховского интеллигента. Скромного, чуждого всякого ячества.

ТОП-5 РАБОТ
«Псы»
«Золотая мина»
«Преступление и наказание»
«Улицы разбитых фонарей»
«Агент национальной безопасности»

 

Елена Ливси

Источник – здесь.